Два года назад я написала пост за право на аборт. Он начинался так: «Вот я против абортов (лично для себя). Просто из гуманистических взглядов». Когда недавно я увидела этот текст я подумала: «Боже, какая лицемерная фраза». Единственная ее цель — убедить общественность в том, что я никогда не делала аборт и не сделаю его в будущем. Но почему это было так важно — показать, что я не «из этих»? 

В детстве я любила читать плохую прессу — газету «Комсомольская правда», журналы «Лиза» и «Отдохни» — она была для меня окном во взрослый мир. И вот в журнале «Лиза» я однажды увидела две истории, они шли дуэтом. В одной мужчина вынудил женщину сделать аборт, она больше не смогла иметь детей и всю жизнь страдала. Во второй мужчина наоборот уговаривал женщину оставить ребенка, но она, целеустремленная карьеристка, не послушала его, сделала аборт, после чего он бросил ее, так как не смог перенести такой удар. Эта женщина тоже потом не смогла иметь детей и всю жизнь страдала. Эти картофельные истории произвели на меня большое впечатление. 

В десятом классе я начала читать роман «Казус Кукоцкого». В нем графически перечисляются способы подпольных абортов и их последствия. Роман я до сих пор не дочитала, но благодаря ему навсегда вступила в команду прочойсеров. Чтобы убедить вас в серьезности своих взглядов, скажу, что в 16 лет я написала рассказ про загробный мир, где женщину, сделавшую аборт, отправляют в ад, а она выкрикивает в лицо ангелам строки Цветаевой: «Бог, не суди! — ты не был женщиной на земле!» 

Но при твердой уверенности в том, что женщина должна иметь право распоряжаться своим телом, я все еще продолжала считать аборт грехом. Это представление оставалась в моей картине мира как пятно на обоях, к которому за годы так привыкаешь, что перестаешь замечать.

Zoe Buckman “Cherry guard”

Как примерная прочойсерка я назубок знала матчасть — медицинский аборт безопасен (роды куда опаснее), душевные переживания преувеличены, в странах, где процедура криминализована, возрастает смертность от подпольных абортов и инфантицид и так далее и так далее. Но при этом в моем сознании аборт продолжал существовать в рамках страшилок из журнала «Лиза». 

Это изменилось только тогда, когда я начала слушать и читать реальные истории женщин, которые сделали аборт. 

Такие истории рассказаны, например, во втором сезоне подкаста Лины Данэм “Women of the Hour”, где целый выпуск посвящен праву женщины распоряжаться своим телом и жизнью — рожать 10 детей или не рожать ни одного, сделать аборт по медицинским показаниям или по собственному желанию.

Одна из героинь подкаста Минди Суинг рассказала, как люди из церкви стыдили ее за аборт, хотя плод был нежизнеспособным и угрожал ее здоровью. Друзья, знакомые, соседи и родственники говорили, что если Бог дал ей беременность, из-за которой она умрет, то, значит, так тому и быть. Минди заканчивает историю фразой «Теперь я атеистка». И ее можно понять. 

Есть и особый подкаст, целиком посвященный историям женщин — это “The Abortion Diary” («Дневник аборта») Мелиссы Мадеры. В нем более сотни интервью с женщинами, которые сделали аборт — в разном возрасте, в разных странах и по разным причинам. 

Мелисса Мадера

В 139 выпуске свою историю рассказывает анонимная девушка. Ее интервью особенно меня тронуло, потому что она все, ну абсолютно все делала правильно. Прямо как я. Она хорошо училась, имела постоянного партнера, знала, как избежать нежелательной беременности. Она даже предохранялась тем же способом с высокой защитой, что и я. И несмотря на это она забеременела. Ха, а я-то считала себя неуязвимой. И, как я теперь понимаю, именно это позволяло мне считать аборт чудовищной вещью — легко называть что-то греховным, если тебе это не грозит. 

Анонимная девушка, как и другие героини подкаста, рассказывают про то, как относились к ней врачи и медсестры. Ей повезло — столкновение с медициной не было травматичным. Опыт других женщин не такой позитивный.

Zoe Buckman “Red wilson”

Я из тех привилегированных людей, кто имеет возможность обращаться в частные клиники. Но это не защищает меня ни от некачественной медицины, ни от хамского отношения. Однажды еще в студенческие годы у нас с подругой зашел разговор о контрацепции и гинекологах. Мы обе были из тех пациенток, которых гинекологи любят и не кошмарят (предохранение, постоянный партнер, отсутствие ЗППП). И у нас обеих случились задержки во время приема контрацептивов. И я, и она сразу пошли к врачу. 

Докторка осмотрела меня и в момент, когда мне буквально некуда было деться, спросила строгим голосом, что я планирую делать. Я ничего не планировала делать, потому что не верила, что могу быть беременна, и ответила что-то расплывчатое. Ответ ее не устроил и она повторила вопрос. 

Подругу врач спросила о том же самом, на что она ответила: «Буду рожать». «Она сразу стала говорить со мной добрее», — сказала подруга.  

Тогда же, в студенчестве, я любила читать радостные истории про семьи с детьми с инвалидностью. Я и сейчас их люблю, подписана, например, на инстаграм Сёмы — сына Эвелины Бледанс. Многие матери особых детей рассказывали, что врачи предлагали и даже настаивали на том, чтобы они сделали аборт. Я возмущалась этому тогда, и возмущаюсь сейчас — это также нечутко, как стыдить женщину, которая хочет аборта (или даже просто заподозрила возможную беременность). Это вообще не дело врачей — настаивать на подобных решениях, если от них не зависит ничья жизнь и здоровье. Но тогда мое возмущение распространялось не только на врачей — я не понимала, что как же можно абортировать плод, если он — твой. 

Zoe Buckman “Bubblegum boxing glove”

Один из выпусков подкаста “The Abortion Diary” — это история S.M., женщины из Ирландии, которая решила сделать аборт, узнав, что ребенок будет инвалидом. Она не была бедной больной или одинокой, плод не угрожал ее здоровью. S.M. просто не захотела жертвовать путешествиями и активным стилем жизни. И вот ведь какая штука — историй о том, как женщина родила ребенка с инвалидностью и жила долго и счастливо вокруг достаточно, а историй о том, как женщина в той же ситуации сделала аборт, нет вообще. А ведь их сотни.

Героинь подкаста “The Abortion Diary” объединяет вовсе не чувство вины и горе, как пишут на пролайферских сайтах. Многие женщины, среди них и S.M., прямо говорят, что ничуть не жалеют о своем решении. Их объединяет страх рассказать о своем опыте даже самым близким людям. В том числе и поэтому мы знаем только имена участниц подкаста, а часть историй публикуется анонимно. S.M. не могла рассказать знакомым об аборте, ей пришлось врать, что она пережила выкидыш. Общество, которое стигматизирует аборт и отказывает женщине в праве на поддержку, делает это событие более травматичным, чем оно могло бы быть. 

Но есть кое-что, что стремится снять эту стигму — это поп-культура. Сценаристки пишут новые истории взамен заплесневелых заметок журнала «Лиза». И первое, что побеждает стереотипы — это разнообразие. 

Пола Проктор, героиня сериала «Безумная бывшая девушка» (“Crazy Ex-Girlfriend”), забеременела очень не вовремя — она только что подала документы в университет, чтобы воплотить свою давнюю мечту — выучиться на адвоката. Пола не сразу принимает решение сделать аборт. Когда муж говорит ей о том, что ей не обязательно заводить ребенка, что «есть опции», Пола возражает: 

«Скотт, я замужняя мать двоих детей. Эти опции — для подростков через месяц после школьного бала». 

И позже сама опровергает этот стереотип, показывая, что аборты совершают отнюдь не только молодые девушки.

Zoe Buckman “Rainbow speculums”

Еще один способ снять стигму — перестать воспринимать аборт исключительно в контексте ужасной ошибки и травмы на всю жизнь. Комедии «Бабушка» (“Grandma”) и «Свой ребенок» (“Obvious Child”) говорят об аборте без лишней экзальтации. 

Для Сэйдж (“Grandma”) и Донны (“Obvious Child”) сложнее не принять решение сделать аборт, а, собственно, получить процедуру. В Америке аборт платный, это одна из немногих сфер, которая пока еще лучше устроена в России. Фильм “Grandma” целиком посвящен тому, как Сэйдж и ее боевая бабуля ищут 600 долларов на аборт. Для героини “Obvious Child” Донны финансовый вопрос тоже важен — услышав в клинике цену в 500 долларов, она говорит: «Это почти вся моя рента за месяц». 

В обоих фильмах современное, далекое от совершенства, положение дел с абортами в Америке сравнивается с прошлым. Мать главной героини в “Obvious Child” рассказывает, что в 60-е ей пришлось ехать в Нью-Джерси, чтобы сделать подпольный аборт на чьем-то кухонном столе. В “Grandma” Элли Рид, услышав про современные способы прерывания беременности, вспоминает свой аборт без анестезии и восклицает:

«Похоже, тёмные века прошли». 

Еще один пример трансформации обсуждения аборта в поп-культуре — то, что эта тема перестает быть центральной и переходит в разряд казуального. Об аборте говорят вскользь, между делом, с юмором.

Героиня лучшего сериала 2016 года «Все к лучшему» (“Better Things”) Сэм Фокс во время вечеринки спрашивает, сколько абортов приходится на их компанию друзей. Все со смехом подсчитывают, ничуть не стесняясь присутствующих здесь же дочерей героини. 

Сын Полы кричит матери: «Я открою дверь, раз уж ты только что сделала аборт». 

Героиня сериала «Девчонки» (“Girls”) Мими Роуз буднично объявляет бойфренду, что она не может пойти на пробежку сразу после аборта.

Все это многообразие никак не касается России. Нам пока далеко до открытого и честного обсуждения этой темы в культуре. И намека на то, что когда-то станет лучше, нет. У нас истории аборта публикуют паблики «Мой аборт» и «Движение за репродуктивный выбор». И это, пожалуй, все.

Zoe Buckman “Champion”

Два года назад свой пост за право на аборт я начала с фразы «Вот я против абортов (лично для себя). Просто из гуманистических взглядов». Сегодня я вижу, насколько глупа эта фраза. Она означает, что я не сделаю аборт не при каких обстоятельствах. Потому что аборт — это плохо. Но никто не знает, в каких обстоятельствах я окажусь. Эта фраза говорит «я никогда не буду в бедственном положении, меня никогда не изнасилуют, у меня никогда не будет нежизнеспособного плода, в моей жизни никогда не будет ситуации, в которой что-то будет важнее ребенка». Она означает «я — взрослая женщина — значу меньше, чем зародыш человека». 

Беременность — это просто возможность женского тела. Биологический процесс. В 2017 году можно бы уже смотреть на него с чисто научной точки зрения, не навешивая устаревшие символы и смыслы. Пора начать относиться к абортам без истерии. Аборт — это не плохая вещь. Это не грех. И, конечно, это не убийство. 

Сегодня я могу сказать другую фразу — я за право на аборт для себя и для каждой женщины в мире. Если будет нужно, я сделаю аборт. И в этом нет ничего антигуманного.

________________________________________________________________________________________________________

Заглавная иллюстрация — эпизод из фильма “Obvious Child”.

Иллюстрации в тексте —  эскпонаты арт-проекта Зоуи Бакман “Mostly It’s Just Uncomfortable” («В основном, это просто неприятно»), созданного как ответ на нападки на организацию Planned Parenthood.