Французская писательница Мари-Од Мюрай уже известна российским читателям своими подростковыми романами  «Oh, boy!» и «Умник». Действие другой, недавно переведенной книги «Мисс Черити», происходит в Англии в XIX веке.

Обложка цвета salmon pink. На роскошной кушетке сидит девочка с кроликом в руках. То ли она ждет, что к ней кто-нибудь подсядет, то ли ей хорошо и так. Это напряжение между самодостаточностью и одиночеством лежит в основе любого романа воспитания, но в «Мисс Черити» особенно интересны викторианские декорации, в которых это напряжение возникает. Юлия Рудницкая составила для NK путеводитель по социокультурным контекстам романа.

Четырехлетняя Черити живет в лондонском особняке. Вскоре ее комната превращается в настоящий зверинец: тут и гуси, которые готовятся стать папиным обедом, и кролики, жабы, ежики, совы. Она всерьез увлекается науками о природе, рисует своих питомцев и сочиняет про них истории. Роман охватывает почти четверть века (1875–1895). На наших глазах Черити из четырехлетней девочки превращается в удивительную творческую женщину, у которой есть прообраз: Мари-Од Мюрай вдохновлялась биографией писательницы и художницы Беатрис Поттер, автора книг о кролике Питере.

Черити и викторианское воспитание

Философ Мишель Фуко, исследовавший генеалогию институтов власти, неоднократно обращался к викторианской эпохе. Одна из его самых известных работ — «История сексуальности» начинается  так: «Долго, дескать, его мы терпели и будто бы и сегодня еще живем под его, этого викторианского режима, гнетом».

Викторианский сеттинг в детской и подростковой литературе и сегодня популярен, современные авторы обращаются к нему достаточно часто, ведь именно В XIX веке в Англии проблемы детства обострились. С одной стороны, из-за индустриализации и развития капитализма стала формироваться нуклеарная семья буржуазного типа: появление первых средств контрацепции позволило более осознанно подходить к родительскому опыту. Не был забыт и романтизм с его восхищением невинностью ребенка и идеализацией детства. С другой стороны, дети из низших слоев населения трудились на фабриках в невыносимых условиях, образование было доступно далеко не всем.  И хотя в первой половине XIX века британские интеллектуалы поднимали вопрос о детях в связи с Законом о бедных (1834), серьезные сдвиги в сфере детского права произошли уже в XX веке.

«Ребенка должно быть видно, но не слышно» — таков основной принцип воспитания в семье Черити. Мама Черити постоянно одергивает дочь и бесконечно повторяет «а прилично ли», «в рамках приличий». Ей не нравится, что дочь слишком много времени проводит в музейных залах, ведь там полно незнакомцев! Она падает в обморок каждый раз, когда Черити хочет выйти из дома, и Черити осваивает черный ход.

Черити и модерн

Между тем, из дома очень хочется выходить, ведь Лондон сильно изменился в XIX веке. Город полон незнакомцев, и там теперь ездят не только кэбы, но и двухэтажные омнибусы. Первые этажи омнибуса переполнены, и пассажиры страдают от духоты. Второй этаж предназначен для мужчин, которые ухмыляются при виде юной Черити.

William Maw Egley, Omnibus Life in London, 1859

Она взрослеет, ей интересно ходить в театры, ведь ее друг мистер Эшли играет в пьесах Бернарда Шоу и Оскара Уальда. Как натуралистке и художнице ей интересны музеи, доступные теперь для всеобщего посещения.

Черити также сталкивается с тем, что Фуко когда-то назвал дисциплинарным обществом, еще одним феноменом модерна. Города наполняются массами незнакомых друг другу людей, в связи с чем возникают новые формы контроля, ощутимые в школах, больницах, тюрьмах и фабриках.

The Central Hall in 1895 The Trustees of the Natural History Museum, London

Бланш, гувернантка Черити, становится учительницей в школе с нечеловеческими условиями. Няня Черити, Табита, оказывается в Бедламе, самой известной психиатрической больнице Лондона, название которой стало синонимом любой неразберихи. Черити хочет вызволить обеих, но выходит у нее это медленно и неуклюже, ведь родители не поощряют это общение и следят за каждым ее шагом. Тем не менее, ей удается прийти на помощь близким. Помогают ей в этом папин мужской костюм и заработанные ей деньги.

Черити и капитализм

Именно в XIX веке обострился конфликт между религиозной и рыночной доктриной. Скептическое отношение Черити к религии мы наблюдаем с первых страниц, когда она уснула и упала со стула в церкви. Черити поняла: чтобы перестать быть зависимой от родителей, ей нужны деньги. История ее взаимоотношений с деньгами рассказывается во всей ее сложности: как она радуется первым возможностям заработка, как фантазирует о тратах, как понимает, что не готова работать на любых условиях. Черити начинает работать с издательством «Кинг и компания», где ее таланту автора и иллюстратора приятно удивлены, однако нельзя сказать, что к ней относятся серьезно. Постепенно она начинает настаивать на своих условиях — на том, что ей как автору и художнику полагается хороший гонорар, проценты от продажи книг и игрушек. Само имя героини, charity, означает в том числе и «благотворительность», практики которой получили новое развитие в связи с метаморфозами капитализма в XIX веке. С точки зрения сюжета, деньги нужны Черити именно для того, чтобы помогать ее близким, оказавшимся в беде.

Черити становится уверенней в себе и вскоре настаивает и на педагогических принципах: в воспитании детей необходим юмор, а не жестокие наказания. В детских книгах XIX века дети играют со спичками и сгорают дотла, умирают от голода, потому что отказываются есть суп, раскраивают череп, потому что качаются на стуле. Черити это злит: «Я стану миллиардером, выкуплю издательство… заставлю всех писателей сочинять истории только со счастливым концом!». Финал «Мисс Черити» оказывается по-капиталистически счастливым: героине удается всех спасти и она владеет настоящей торговой империей.

Черити и наука

Практичность Черити, как и ее научные интересы, также делают ее человеком своего времени. В XIX веке появляется профессиональная наука, и Черити пытается приобщиться к ней с самого детства. Ее игры с животными носят эмпирический характер — она находит трупики питомцев в своем кукольном домике, рассматривает мышиные скелеты, изучает культуры тления. Может показаться, что люди не представляют для нее ценности, ведь она не сразу понимает, чем ее няня Табита отличается от ежиков и мышек, родственники напоминают ей «вылупляющихся по весне головастиков». Но на самом деле, люди ей очень интересны, в книге содержится очень много наблюдений социологического характера. Благодаря Герру Шмалю, преподавателю немецкого языка, она знакомится с самым влиятельным текстом XIX века —  «Происхождение видов» Чарльза Дарвина, но тут уместно вспомнить, что тогда же возникла и социология как наука. И хотя Черити становится не исследователем, а детским писателем, в ней сохраняется этот взгляд на человека как на социальное животное, который позволил ей переосмыслить жанр сказки.

***

Детская литература и сегодня не считается серьезным занятием, по сравнению с той же наукой. Отчасти поэтому нам нравится следить за социально не адаптированной героиней: получится ли у нее монетизировать свои непопулярные таланты, удастся ли ей совладать с эпохой. Можно прочитать «Мисс Черити» как пошлую историю успеха, которая заканчивается обыкновенным счастливым браком. Или проигнорировать это простое повествовательное решение, забросить все свои дела, усесться на кушетку к Черити, чтобы объедаться конфетами и умирать со смеху.